Кейс Банка Москвы и группы ВТБ, несомненно, войдёт в учебники банковского и финансового дела в качестве поучительного примера о том, как делать не нужно. И дело здесь не только в масштабах государственной помощи, а в нарушении основополагающих принципов её предоставления. Государственная поддержка фактически использовалась для защиты интересов провинившихся собственников и менеджеров одного банка и допустивших чудовищную профессиональную ошибку руководителей другого. Это действительно беспрецедентный, оглушительный провал.

Кто проиграл

Банк Москвы с опозданием на месяц против установленного срока опубликовал консолидированную финансовую отчетность по МСФО за 2010 год. Результаты были предсказуемы. В четвертом квартале 2010 года банк создал дополнительные резервы на возможные потери по ссудной задолженности в размере 89 млрд рублей. В результате его убыток за год составил 68,3 млрд рублей, а капитал уменьшился вдвое — до 40,3 млрд рублей.

Строго говоря, Банк Москвы мог бы по итогам 2010 года смело создавать и более крупные резервы — до 150 и более млрд рублей, потому что уже в июне 2011 года эта сумма была публично объявлена новым руководством банка как минимальная ожидаемая величина безвозвратных потерь по кредитному портфелю. Но если формировать резервы «по гамбургскому счету» — сразу и в полном объеме, то капитал банка по итогам 2010 года уйдет «в глубокий минус», и будут нарушены все его ковенанты по международным займам.

Поэтому новое руководство Банка Москвы решило растянуть сомнительное удовольствие по формированию дополнительных резервов (а это есть не что иное, как признание убытков) на два отчетных года. Ведь при сокращении капитала в течение 2010 года «всего» в два раза ковенанты вроде бы не нарушаются. Международные кредиторы готовы терпеливо ждать реализации объявленных российскими властями мер по оздоровлению финансового положения Банка Москвы. И это разумная позиция с их стороны. Банк Москвы, получив финансовую поддержку от группы ВТБ и российских денежных властей, конечно же, постепенно создаст необходимые дополнительные резервы против кредитного портфеля в размере, который удовлетворит самых строгих критиков. Теперь-то денег у него хватит.

Можно ли считать историю с Банком Москвы «ужастиком» со счастливым концом? С точки зрения кредиторов и вкладчиков банка, безусловно, да — спасибо российскому государству.

У обычных же российских граждан останутся основания для недовольства. Потому что любые государственные расходы или льготные кредиты Центрального банка на спасение терпящих бедствие банков — это прямой вычет из их заработка и сбережений. Сумма в 295 млрд рублей, выделенных для спасения Банка Москвы, это ни много ни мало 2 тысячи рублей на каждого российского жителя. Отдельная категория пострадавших — миноритарные акционеры ВТБ, держатели «народных акций». Неудачная сделка по приобретению Банка Москвы негативно влияет на оценку рынком качества корпоративного управления в банке ВТБ и оказывает понижательное давление на рыночную цену его акций.

Кто выиграл

А вот кому феноменально повезло — так это акционерам Банка Москвы, уже продавшим или собирающимся продать свои акции банку ВТБ. Напомним, что в феврале 2011 года банк ВТБ приобрел у правительства Москвы пакет из 46,48% акций Банка Москвы за 92,8 млрд рублей. В то время ВТБ еще ничего не знал о проблемах в Банке Москвы и исходил из того, что стоимость его чистых активов («бухгалтерский капитал») составляла около 117 млрд рублей, как следовало из последней опубликованной отчетности по МСФО за 3 квартал 2010 года.

На пакет акций, находящийся в собственности правительства Москвы, приходилось, соответственно 46,48% стоимости чистых активов, то есть 54,4 млрд рублей. Следовательно, правительство Москвы реализовало свой пакет по цене в 1,7 раз превышающий величину «бухгалтерского капитала» банка. Совсем неплохая цена для продавцов в непростые времена после кризиса, когда платежеспособный спрос на покупку банковского бизнеса резко понизился!

Далее ВТБ стал гоняться на рынке за недостающими для получения над Банком Москвы оперативного контроля акциями. Приобретение контроля над «Столичной страховой группой» (ССГ) — исключительно ради косвенного контроля над Банком Москвы, оказалось «холостым выстрелом». Выяснилось, что доля ССГ в капитале Банка Москвы к тому времени была уже сильно размыта, и даже с учетом пакета акций Банка Москвы, находящегося в собственности ССГ, ВТБ по-прежнему не получил желаемого контроля над Банком Москвы и не мог внедрить туда свою команду менеджеров.

Только после покупки в апреле 2011 года Виталием Юсуфовым 26,77% акций Банка Москвы у его бывшего руководителя Андрея Бородина, желаемая цель была достигнута. По-видимому, эта сделка, выполненная за счет кредита Банка Москвы на сумму $1,13 млрд, полученного Юсуфовым на покупку акций у Бородина, была совершена с ведома и в интересах ВТБ. Потому что сразу после того, как Бородин «окэшился», он ушел в отставку с руководящего поста, а ВТБ, наконец-то запустил в Банк Москвы свою управленческую команду, которая и обнаружила в банке большие проблемы, потребовавшие вмешательства государства.

Зачем понадобился Юсуфов

По своему экономическому содержанию кредит Банка Москвы Юсуфову — это не обычный кредит или даже совсем не кредит. Банк Москвы с самого начала не имел намерения добиваться погашения задолженности по кредиту в рамках стандартных процедур, включая обращение взыскания на залоговое имущество. А заемщик не располагал иными источниками погашения долга перед банком кроме ожидаемой выручки от продажи купленных акций (да и стоимость залога на порядок меньше величины кредита). Заранее был определен и покупатель на акции Юсуфова, купленные у Бородина — банк ВТБ. Таким образом, по каким-то причинам посредниками между ними выступили Юсуфов и сам Банк Москвы. (Возможно, из-за установившегося глубокого недоверия между конечным покупателем и конечным продавцом пакета из 26,77% акций Банка Москвы — то есть между ВТБ и Бородиным).

С таким же успехом Банк Москвы мог бы выкупить свои акции у Бородина и перепродать их банку ВТБ и без посредничества Юсуфова. Правда, выкупленные банком собственные акции становятся казначейскими, и их покупка уменьшает стоимость капитала (чистых активов) банка. Но и кредит Банка Москвы Юсуфову на покупку собственных акций Банка Москвы, если по-честному, должен требовать создания 100-процентных резервов — с таким же влиянием на капитал банка, что и покупка казначейских акций.

Выдав кредит Юсуфову, Банк Москвы изъял из своего оборота денежные средства, и эти деньги вернутся в банк только и тогда, если и когда ВТБ выкупит эти акции у Юсуфова. Поэтому сразу после выдачи кредита Юсуфову и до момента погашения этого долга реальная стоимость чистых активов [стоимость чистых активов] Банка Москвы как отдельно стоящей кредитной организации снижается на $1,13 млрд (или приблизительно на 31,3 млрд рублей). Когда операция завершится, и кредит на покупку акций будет Юсуфовым возвращен, стоимость чистых активов Банка Москвы будет восстановлена.

По крайней мере, именно так должен был рассуждать банк ВТБ, если он действительно давал своё согласие на кредитную сделку с Юсуфовым и исходил из того, что стоимость чистых активов Банка Москвы составляла согласно официальной отчетности около 117 млрд. рублей. Тогда после завершения всей операции с Юсуфовым можно было рассчитывать на то, что ВТБ станет непосредственным собственником пакета из 73,25% акций Банка Москвы (46,48% купленных у правительства Москвы и 26,77% — у Юсуфова).

Заплатит за это ВТБ в общей сложности 124,1 млрд рублей (92,8 млрд рублей правительству Москвы и еще 31,3 млрд. рублей Бородину через посредничество Юсуфова). Получался очень «кривой» способ покупки акций у Бородина, но зато «по номиналу» — то есть по стоимости чистых активов. Потому что на пакет Бородина в 26,77% приходится как раз около 31,3 млрд рублей из общей официальной стоимости чистых активов банка. Выглядело это даже как выгодная покупка для ВТБ, задёшево — вроде бы, как «дожали» Бородина, переиграли.

Но потом команда ВТБ вошла в Банк Москвы и узнала правду. О том, что переиграл их как раз Бородин. Заодно повезло правительству Москвы и другим акционерам. Даже если кто-то из акционеров и не продаст ВТБ свои акции, с помощью государственной финансовой поддержки стоимость капитала Банка Москвы (чистых активов) будет восстановлена. А вслед за этим восстановится и рыночная стоимость акций.

Антирекорд ВТБ

А что случилось бы с Банком Москвы и с его акционерами, если бы после отставки бывшего московского мэра Ю. М. Лужкова руководству банка ВТБ вдруг срочно не захотелось бы завладеть этим муниципальным банком?

Отвечая на этот вопрос, я бы поддержал мнение первого заместителя председателя ЦБ РФ Алексея Улюкаева. В интервью «Московским новостям» от 12 июля он справедливо отметил, что если бы ВТБ не занялся покупкой Банка Москвы, то для самого банка ВТБ ситуация была бы значительно лучше, но для российской банковской системы она оставалась бы точно такой же. Солидаризуюсь и с другой оценкой Улюкаева — что такие проблемы с кредитным портфелем, какие обнаружены в Банке Москвы, формировались годами. Они не возникли внезапно.

Андрей Бородин, безусловно, приложил свою руку к ухудшению качества ряда кредитов уже в период обострения своих личных отношений с руководством ВТБ в конце 2010 года и в начале 2011 года. Он мог намеренно освобождать залоговое имущество по кредитам банка от обременения и совершать другие «пакости» в стиле «мести кота Леопольда». Но не эти отдельные недобросовестные действия обусловили фундаментальные финансовые проблемы Банка Москвы. Их причина в бизнес-модели в целом, когда банк масштабно использовался чиновниками правительства Москвы и менеджерами банка из числа близких друзей этих чиновников для содействия их личному бизнесу.

Такая управленческая модель в банке всегда приводит к краху, и действия ВТБ лишь приблизило этот крах и спровоцировало менеджмент Банка Москвы на принятие ответных враждебных мер, еще в большей степени усугубивших плачевное финансовое состояние банка. Не будь ВТБ, проблемы Банка Москвы всё равно обнаружились бы через какое-то время — не важно, через год, два или через несколько лет. Они бы не «рассосались».

Что банк ВТБ действительно сделал неординарного (установив поистине антирекорд), так это то, что он умудрился заплатить хорошую цену за акции банка, у которого на момент заключения сделок купли-продажи фактически отсутствовал собственный капитал — стоимость чистых активов имела отрицательные значения. И после этого в панике запросил финансовую поддержку у государства.

Господдержка как прикрытие

Из мировой и российской практики известны несколько подходов государства к проблемам банковских крахов. Самый жесткий подход — это допускать банкротства банков, какие бы потери ни несли при этом кредиторы и вкладчики. Менее жесткий подход — допускать банкротства, но выплачивать компенсации вкладчикам из числа физических лиц через систему страхования вкладов, не помогая другим категориям кредиторов. Наконец, самый мягкий подход, когда из-за опасений обвальной паники на рынках и перерастания краха отдельного банка в системный банковский и экономический кризис, государство предотвращает банкротство слабого банка.

Но в любом из перечисленных случаев собственники банков теряют своё имущество в виде долевого участия в капитале. Как правило, эти доли в капитале на момент проведения государством спасательной операции ничего не стоят (как это было в случаях, например, с «Гутой», «Глобэксом», Связь-Банком или «КИТ Финансом»). Поэтому никому и в голову не приходило выкупать банковские акции у собственников. Вернее, акции выкупались по юридической необходимости, но по символической цене (5 тысяч рублей, например).

В случае с Банком Москвы происходит иначе. Нарушается основополагающий принцип ответственности собственников за результаты их предпринимательской и управленческой деятельности. Акционеры ВТБ (включая держателей «народных акций») и вообще всё население страны снимают эту финансовую ответственность с владельцев Банка Москвы (в том числе с «беглого» Бородина) и берут её на себя. Вместо упомянутых 5 тысяч рублей акционеры фактически разоренного (даже не важно, по каким причинам и кем разоренного) Банка Москвы уже получили 124 млрд рублей (а если учитывать пакет акций ССГ, то все 134 млрд рублей). И еще планируют получить — по крайней мере, руководство ВТБ выражало готовность покупать акции и у других собственников Банка Москвы.

Действия ВТБ по покупке Банка Москвы «вслепую», без due diligence и без отложенных расчетов по сделке создают уникальный прецедент в отечественной, да, пожалуй, и в мировой практике. Когда собственники банка (включая его менеджеров), имеющее прямое или косвенное отношение к проблемам банка и приведшие его к плачевному состоянию, «отбивают» свои деньги, вложенные в акционерный капитал, при получении их банком государственной поддержки.